Убийство посла
По официальной версии Тегерана, иранский посол в Йемене Хосейн Ирлу, эвакуированный из страны из-за проблем со здоровьем, умер из-за осложнений, вызванных коронавирусом. Но в регионе упорно говорят, что причиной его смерти стало ранение, полученное в ходе авианалета саудовских ВВС на базу повстанцев-хуситов.
Посол Ирана всегда больше чем посол, особенно если речь идет о таких странах как Йемен, где Тегеран является одной из сторон идущей там войны. Да и покойный ныне Хосейн Ирлу совсем не был карьерным дипломатом, а кадровым офицером Корпуса стражей исламской революции, сотрудником того департамента в нем, что отвечает за «помощь освободительным движениям».
Он и статус посла-то получил в октябре прошлого года, уже после того, как десять месяцев пробыл на территории Йемена, координируя боевую деятельность хуситов против Саудовской Аравии, организуя им поставки оружия и пытаясь решить внутренние конфликты в рядах повстанцев.
Ирлу очень хотел сделать карьеру, получить погоны бригадного генерала КСИР и высокую должность в легендарной спецслужбе «Аль-Кудс». А потому в Йемене работал с размахом, не жалея сил, но и не забывая о своих интересах. В одном из йеменских изданий он проплатил публикацию, в которой его льстиво называли «Касемом Сулеймани Йемена».
Что, разумеется, было явным перехлестом, но трудно отрицать его «заслуги» в организации хуситами массового производства беспилотников и новых крылатых ракет семейства Quds, ставших кошмаром для нефтяных объектов «жемчужины Королевства», компании Saudi Aramco. И уже в марте 2021 года военный трибунал правительства Хади с подачи Эр-Рияда объявил его военным преступником, а США наложили на него санкции.
Для иранских военачальников и деятелей спецслужб подобное вполне сравнимо с самым высоким орденом, карьерный взлет Ирлу казался совершенно неизбежным, возможно, он уже и генеральские погоны с ручной вышивкой себе заказал – но тут-то и начались его проблемы с руководством хуситов. Точнее – с их лидером Абдулом Маликом Аль-Хути.
Руководство повстанцев все больше раздражал авторитарный стиль поведения Ирлу в общении с ними. «Он вел себя так, будто мы все были его подчиненными, а он – верховным главнокомандующим», - откровенничал с автором этих строк один из представителей хуситов. – «Он требовал, чтобы с ним согласовывалось все, даже пресс-релизы. И при этом постоянно намекал недовольным, что оставит их без денег».
Понятно, что для хуситов роль Ирана в войне в Йемене бесценна, но Восток – дело тонкое, и даже те, кто состоит у тебя на жаловании, требуют уважительного к себе отношения. Ирлу об этом особо не задумывался. А когда из Ирана приходили запросы о том, почему представители хуситов на него жалуются, отвечал, что все это – «происки врагов». После чего принимал меры, чтобы высшее руководство повстанцев сносилось с Тегераном только через него.
До окончательного успеха ему оставалось всего ничего – одержать победу в боях за мухафазу Мариб, что стало бы венцом военных успехов хуситов. Ирлу убеждал Тегеран, что Мариб будет вот-вот взят и настаивал на том, чтобы наступление на него велось невзирая на потери. Причем, сам на поле боя предпочитал не появляться, отдавая приказы из офиса. Именно в этот офис и влетела одна из ракет, когда саудовская авиация в очередной раз атаковала объекты хуситов.
Ирлу был ранен. Срочно требовалась его эвакуация. И хуситы обратились… к Саудовской Аравии с просьбой ее организовать. Взвесив все и прекрасно понимая, что Ирлу – это продолжение войны и отсутствие шансов на мирные переговоры, саудиты дали свое согласие. Попутно договорившись, что повстанцы освободят несколько саудовских офицеров.
А перед Тегераном встал вопрос – как объяснить миру, что их посол находился на территории военной базы хуситов, да еще и близко к району активных боевых действий? Так и возникла версия о коронавирусе, приведшем к смерти «пламенного борца за освобождение йеменского народа». И хотя истинная причина его смерти для многих «секрет Полишинеля», но, в конце концов, почему бы и нет?
